Опасные удовольствия - Страница 74

А Дирли-Ду ни в чем не сомневалась. Она жаждала приключений.

– Костя, рассказывай! – нетерпеливо подтолкнула она капитана.

– Ну, я думаю, для тебя это будет абсолютно безопасно, – неуверенно начал Константин. – Сначала ты постараешься оказаться под колесами его автомобиля… Чтобы Куницын тебя заметил.

Дирли-Ду хихикнула:

– Лучше я разденусь догола. Это приятнее и не так больно. И стопроцентная гарантия, что объект не проедет мимо.

– Да? – засомневался Костя.

– Да. И вообще, где я должна его ловить? В каком месте?

– Когда он поедет домой из штаб-квартиры «Юропиэн ойл трейд компани». Там с восьми до одиннадцати встреча нефтяных директоров в форме банкета, и Куницын – в числе почетных гостей. Если он там не появится, придется выяснять другие его маршруты.

– Так, первый пункт, считай, у нас в кармане. Куницын никуда не денется, я сумею привлечь его внимание. И не нужно бросаться под колеса. Я не буду ждать, пока он сядет в автомобиль. Дальше! – командирским тоном потребовала деловая Дирли-Ду.

– Дальше… – отозвался Костя и почесал переносицу. – Ну конечно, Куницын не сможет тебя не заметить. Тебя невозможно не заметить!

Дирли-Ду сделала вид, что смущена. А капитан достал тетрадный листок, испещренный записями и схемами, и авантюристы принялись подробно изучать план действий.

– Здорово ты придумал! – увлеченно воскликнула Дирли-Ду через два часа обсуждений. – Но где же погони, перестрелки?!

– Нет, шум нам ни к чему! – решительно отказался Костя. Он уже ни в чем не сомневался, глаза снова горели азартным пламенем, и он с трудом удерживался на табуретке, изнутри бомбардируемый ударами бушующей в нем энергии.

– Хотя бы маскарад! – попросила Дирли-Ду. – Представь себе картину: блестящие черные волосы, подстриженные идеальным каре, ярко-синие – линзы! – глаза, красные губы…

– Зачем? – удивился Костя. – Куницын и так с тобой не знаком. У меня вариант привлекательнее: водопад огненно-рыжих волос, изумительный рот – не важно, какого цвета губная помада, пленительный овал лица, волшебные огромные глаза, бархат нежной кожи…

Дирли-Ду с удивлением смотрела на Константина. Тот внезапно оборвал свою речь.

– Извини, я увлекся.

– Ничего-ничего, продолжай… – зачарованно мяукнула Дирли-Ду.

– Итак, решено. Переодевания в принципе ни к чему, но если тебе сильно хочется, надень какой-нибудь парик. У тебя есть парик? Это пресловутое черное каре?

– Нет.

– Тогда не будем тратить времени на поиски. Вставай. Едем к штаб-квартире.

– Как, прямо сейчас? – ужаснулась Дирли-Ду.

– Но мы же обо всем договорились! – не понял Костя. – Мы обсудили план, ты со всем согласилась.

– Но я думала, что мы будем грабить Куницына как минимум через неделю-две. Или месяц. Прямо сейчас?! Я не готова. И морально не готова, и переодеться хотя бы надо.

– Но ведь я сказал, что совещание сегодня с восьми до одиннадцати.

– Сегодня?! Я не поняла, что сегодня. Хотя бы забрось меня в «Фламинго». Я приведу себя в порядок. Ведь раньше одиннадцати Куницын все равно никуда не денется.

– Вперед!

Как всегда без объявления войны, нагрянул Макс и стал выворачивать наизнанку холодильник на предмет наличия пива.

– Ты что такой невеселый? – с интересом оглядел он мрачного Андрея. – И почему это мы такие грустненькие, удивленно спросил священник у приговоренного к смерти. А… знаю, знаю. Твоя таинственная пташка испарилась, оставив в ладони разноцветное перышко, а в груди – измученное сердце. Влюбился, что ли?

Максим удобно расположился в кресле, разместив на журнальном столике три банки пива и еду.

– Она сказала, что пойдет на выставку авангарда. Больше я ее не видел, – уныло отозвался Андрей.

– Значит, пронзила сердце нового плейбоя, – бессердечно объяснил Макс. – Когда починишь микроволновку? Я вынужден есть холодный бифштекс. Ты, естественно, не плейбой, мальчик целомудренный (в некоторые часы суток), это я для блеска фразы так выразился, но Дирли-Ду – откровенная плейгерл, прости уж меня. Ты помнишь, как она стреляла в «Энрике» своими глазищами? Я думал, все, сейчас попадет в голову – снесет полчерепа. Если б ты, негодяй, в тот момент под боком не шамкал осетринкой, была б Дирли-Ду моей. Знойная девочка. Провокационная. Пикантная, как мускатный орех. И полезная для организма.

– Почему? – вяло спросил Пряжников.

– Что – почему?

– Почему полезная для организма?

– Совсем ты, Эндрю, отупел. Тебе приятно воздержание? Твое тело не пело от восторга, когда общалось с телом Дирли-Ду?

– Подобрался-таки к излюбленной теме.

– Вовсе нет, – обиделся Макс. – Ваши брачные игры меня не интересуют. Тем более что они бесславно закончились. Слушай, где ты купил это печенье? Вкусное какое! Да, Дирли-Ду тебя бросила. Бросила тебя Дирли-Ду. Правильно сделала! А как мой роман? Небось и не открывал.

– Открывал. Гениально. Как и все, что ты пишешь, помимо газетной деятельности, – грустно ответил Андрей.

Максим замер. Наверное, он не ожидал такой лояльности.

– Ты шутишь, – недоверчиво и настороженно предположил он.

– Правда очень интересно. Мне понравилось. Только следователь у тебя там такой дегенерат, что страшно становится.

– Да, я, возможно, перегнул палку, – сразу согласился Максим, все еще не веря в искренность друга. – Нет, тебе правда понравилось? А что конкретно? А Катюша – здорово я ее нарисовал? А не маловато ли трупов?

– В самый раз. Вообще ты молодец. Упиваюсь твоим языком. Кайфую.

Макс обмяк, растаял, смущенно заулыбался.